Начинается все с красного света, кокона, пронизанного кровеносными сосудами. В нем бултыхается тело, прорезываются черты человека. Сверху светят сотни ламп – и они то вспыхивают страшным больничным светом, то гаснут. Человек вываливается из кокона, ползет по сцене, постепенно овладевая своим телом. Руки, ноги, голова выворачиваются в разные стороны, под странными углами, и так хочется его подхватить и поддержать.

Первые 10 минут не происходит абсолютно ничего – все действие сводится к знакомству с миром, с собой, с дождем, с горячей похлебкой. Смотреть почти неловко, как будто подглядываешь за чем-то очень сокровенным и личным, но и оторваться тоже невозможно. Все впервые – первый дождь, первая еда, первый снег… и первая боль.

Мне кажется, что Создание (the creature) в этой постановке невозможно воспринимать враждебно, как отрицательного персонажа, и именно из-за этих первых десяти минут. Тот факт, что нас, зрителей, делают соучастниками, свидетелями его рождения совершенно преобразует восприятие всех последующих событий. Это – нелюбимый ребенок, выкинутый родителями, который ожесточается и заканчивает поножовщиной.

Вспоминала Ланговский «Метрополис», с его Молохом-механизмом, фантасмагорическими сценами, и даже сотворением человека-гомункула. Особенно в самом начале, когда Создание впервые сталкивается с людьми. Как в кошмарном сне – вылетает паровоз, нагруженный людьми, голоса сливаются в гул, ничего не понятно, вспышки света, страх, боль.

Я никогда не была фанатом Камбербатча (хотя Шерлока очень люблю), но в этом спектакле он совершенно прекрасен. Как известно, постановка игралась в двух версиях, два главных актера в буквальном смысле менялись ролями. В нашей версии он играл Создание, и это было потрясающе – какая пластика, какое владение телом, и – это практически всегда у британцев – какая невероятная искренность. Ни единой фальшивой ноты, ни единого ложного движения.

И еще хочется отдельно отметить музыку к спектаклю, которая – ура! – есть в ютюбе.

Katya Neklyudova, 2014