Это видео задело меня настолько, что мне даже думать о нем было тяжело, не то, что пересматривать. Но прошло несколько дней, а сердце все так же ныло, и я поняла, что нужно это осмыслить, переложить в текст – может, тогда отпустит.
История этого клипа такова, что песня уже давно известна, но на альбоме ее пел Брайан Мэй (он же – и автор), и сейчас, к сорокалетию выхода квиновского News of the World (1977), группа выпустила неизвестную ранее версию этой песни в исполнении Фредди Меркьюри, а студия Unanico нарисовала к ней небольшой мультик, в котором кошка бежит как будто бы по канализационным трубам, механизмам, шестеренкам – пока не выбирается наружу и мы не понимаем, что все это время она была внутри робота Фрэнка, того самого, с обложки квиновского альбома. Только тут он уже не страшный, а поверженный, лежит в траве и его освещает полуденное солнце. Кошка укладывается ему на руку и засыпает.
О чем же песня? Согласно автору – она о его кошке, которая была с ним все детство, а потом умерла; а еще он говорил, что это и о потерях, с которыми приходится жить дальше. “Я не должен горевать, ведь эта доля постигнет каждого из нас” – поет Брайан, и становится не по себе, ведь мы теперь знаем, что следующее после выхода этого альбома десятилетие принесет ему еще немало потерь и что увенчается оно уходом Фредди – о котором Брайан будет говорить “Не проходит и дня, чтоб я не думал о нем”. Время накладывает на песню, на стихи свой отпечаток, и мы слышим в ней уже не только плач по любимой кошке. Сейчас, слушая, как ее поет Фредди, мы плачем вместе с Брайаном именно по нему, а заодно и по нашим собственным утратам, по всем любимцам и любимым, которых мы потеряли. Когда-то такая же трансформация случилась и с песней “These are the Days of Our Lives” – написана она была Роджером Тейлором для его детей – песня-воспоминание, песня-ностальгия. Но превратилась она в прощание Фредди с миром – именно так он ее и исполнил в самом последнем своем клипе.
Но я вижу в этой песне еще один пласт – и связан он именно с клипом. Есть такой прекрасный анимационный фильм Миядзаки под названием “Небесный замок Лапута”, повествующий об острове, парящем высоко над землей и оплетенным со всех сторон корнями огромного древа. Когда герои попадают на Лапуту, они встречаются с его единственным обитателем – роботом, ухаживающем за зверьками и птицами, живущими в замке. Однако вскоре оказывается, что роботы эти могут быть и смертоносны, и в руках жестоких политиков они становятся орудиями массового уничтожения. Когда героиня впервые встречается с одним из таких роботов, она в ужасе наблюдает за тем, как он разносит в клочья крепость, солдат – все вокруг себя. Но ее он спасает из-под обломков и выносит на поверхность.
А теперь вспомним жуткую обложку News of the World. На титульной стороне – Фрэнк держит в руке убитых музыкантов Queen, держит он их совершенно так же, как миядзаковский робот – девочку; на обратной протягивает свою гигантскую руку к толпе, в панике бегущей от него. Но лицо его при этом остается наивным и детским, и даже немного грустным. Когда альбом готовился к выходу, музыканты набрели на сборник научной фантастики, на обложке которого был изображен робот, держащий в руках мертвого человека, с подписью “папа, почини его, а?” (Квинам так понравился этот образ, что они отыскали автора картины и попросили его нарисовать обложку для их пластинки, что он и сделал). При всей своей чудовищности, Фрэнк – это заигравшийся ребенок, случайно раздавивший бабочку и теперь умоляющий родителя починить свою игрушку. И в этой детскости он похож на роботов с Лапуты, которые как будто бы взяты с детских рисунков – у них маленькие головы, нелепые и длинные руки, нескладное тело.
Лапута же, несмотря на то, что она парит в небе – отнюдь не рай, ее подземелья таят в себе смертоносные машины, способные уничтожить любое количество людей – что главный злодей и делает, и несчастные солдаты сыплются вниз, в пропасть, как песок, как жертвы Фрэнка. Чтоб остановить это, герои разрушают эти устройства, и все великолепные покои и залы древнего города рушатся и осыпаются. Остается древо, сады, звери, птицы – и робот-хранитель. Остров уносится ввысь, и навсегда пропадает из наших глаз.
Подобно героям “Лапуты”, кошка пробирается сквозь механизмы, шестеренки, подземные ходы. Ей очень хочется выйти на свет, к солнцу – и вот она выглядывает наружу через круглое окно (глаз Фрэнка), и видит солнце, птиц, спокойствие и облака… Слова песни устилают ей дорогу, ведут ее к свету, к освобождению – то подхватывая, то подсвечивая путь, то превращаясь в ступеньки. Как и в Лапуте, техника умирает, и грозный робот – убийца лежит в траве, и никто его больше не боится. А живое как раз остается, кошка выбирается на поверхность, и спокойно засыпает на руке поверженного робота.
И получается, что хотя песня была написана о смерти и горе, мини-фильм в итоге получился как раз о живом, преодолевающем мертвое. Мы грустим, теряя из глаз прекрасный небесный остров, но мы знаем, что он продолжает парить где-то там наверху. Мы теряем любимых, но “конечно же, мы не верим, что их больше нет” и в надежде продолжаем жить.
All dead all dead
But in hope I breathe
Of course I don’t believe
You’re dead and gone
Katya Neklyudova, 2017
Отчаянные писаки 